ИД "КоммерсантЪ" опубликовал 15 января с.г. очередную заметку Президента ММВА А. Мамонтова из серии статей, посвящённых актуальным вопросам банковского регулирования и надзора.
http://www.kommersant.ru/doc/2891162
Ниже даётся полный текст статьи:
С кем останешься, Государь?
Начавшаяся более двух лет назад кампания по ужесточению регулятивно-надзорного прессинга в банковской системе продолжает набирать обороты. С 01.07.2013 по 01.01.2016 г.г. лишились лицензий 205 кредитных организаций. 105 из них уже объявлены банкротами, а ущерб, нанесённый в связи с этим их клиентам и партнёрам превысил 1 трлн. рублей.
Не меньшей цифры потерь следует ожидать и от остальной половины изгнанных с рынка игроков, а также от тех, кто будет лишён лицензии уже в нынешнем, наступившем году.
По самым скромным подсчётам их число, учитывая ухудшающееся тяжёлое экономическое положение, составит не менее 150-180 кредитных организаций, а новый ущерб ввиду растущих рисков и угроз уже не только для небольших, но и для крупных игроков может многократно увеличиться. В числе негативных «достижений» вышеназванной «очистительно-оздоровительной кампании» не только указанные прямые финансовые потери, но и такие немаловажные факторы, как утрата сотен тысяч рабочих мест в самих кредитных организациях (уже сегодня на рынке труда образовался «затор» из невостребованных банковских специалистов), а также ввиду разорения их клиентов-предприятий малого и среднего бизнеса. Падает и доверие к частному банковскому бизнесу, причём как среди рядовых граждан, так и, что особенно важно, в среде предпринимателей, всё чаще предпочитающих уходить в пусть и худшие по условиям обслуживания, но всё-таки более надёжные крупные госбанки. Этот bank running в свою очередь провоцирует и новые проблемы для остающихся на рынке частных кредитных организаций, без того перегруженных растущими рисками управления текущей ликвидности, соблюдения обязательных нормативов и поддержания минимально достаточного уровня капитала.
Банк России квалифицирует происходящее, как «естественный процесс очищения» системы от «недобросовестных», «нечистоплотных» или даже просто «слабых» игроков. Спору нет, в нашей банковской системе до сих пор имеется достаточно много «предприятий», которые производят, так сказать, «непрофильную» продукцию, то есть оказывают сомнительные услуги, реализуют «серые» схемы, обслуживают полукриминальные или коррупционные интересы. Такие банки порой уже настолько поражены заразной «порчей», что от них, безусловно, следует как избавляться. Правда тут неизбежно встаёт и попутный, весьма щекотливый вопрос, каким образом вообще надзорные и правоохранительные органы допускают подобные случаи использования (причём длительного) кредитных организаций в преступных целях? Возможно ли это без соответствующего корыстного сговора и сращивания «общих» интересов? Эффективен ли наш надзор настолько, чтобы не доводить ситуацию в подконтрольных ему кредитных организациях до того, что зачастую избавляться приходится уже от именно них самих, а не от орудующих в них криминальных элементов? Когда, наконец, сообщения об очередном отзыве лицензий будут звучать всё реже, а новости об их выдаче и начале работы новых кредитных организаций выйдут из разряда сенсационных?
Сегодня основаниями к применению «высшей меры наказания» - лишения лицензии - всё чаще становятся уже не нарушения anti-loundry low, то есть, проще говоря, закона о борьбе с отмыванием, а т.н. рискованная кредитная политика (а как ей быть безрисковой при высокой ключевой процентной ставке, падающей экономике и неизбежным снижением качества заёмщиков?), или утрата текущей ликвидности (в том числе и ввиду вывода средств напуганной массовым отзывом средств клиентуры), или критическое снижение уровня достаточности капитала ввиду доначисления резервов по переоценённым категориям рисков выданных кредитов.
Однако сегодня банки порой просто вынуждены занижать категории рисков по ссудам, чтобы не уйти в тотальный минус по рентабельности своего угасающего бизнеса.
Но и это спасает лишь на время - до первой проверки ЦБ, итогом которой становится требование о переоценке рисков и предписание о доначислении резервов, что тут же сокращает капитальную базу. А где взять дополнительный капитал, когда инвестиции в банковскую отрасль сегодня могут себе позволить лишь три-четыре невесть откуда взявшиеся финансовые группы и неведомые фигуры, активно скупающие всё новые частные банки, включая уже и наиболее крупные из них? Чистая банковская маржа сегодня уже упала ниже 2%, а доля просроченной задолженности в портфеле корпоративных кредитов продолжает всё расти и приближается к 8%.
В своё время высшее политическое руководство страны, в ответ на упрёки в недостаточном рвении в борьбе с коррупцией, не раз поминало известную реплику генерал-прокурора Павла Ягужинского на предложение Петра I казнить или ссылать всех взяточников и казнокрадов в Сибирь: «С кем останешься, Государь?»
И как это не покажется кому-то неким эпатажем, но, по-видимому, та же логика нынче применима и к нашему финансовому сектору (а может быть и ко всей нашей не вполне развитой рыночной экономике). В отсутствие реальных источников доходов, сохраняющегося дефицита дешёвого фондирования, резко сокращающихся возможностей по увеличению капитала, возрастающего конкурентного давления со стороны госбанков, большинство частных кредитных институтов, стремясь хоть как-то выжить, удержать хотя бы часть своих клиентов, просто вынуждены прибегать к различным ухищрениям, в том числе и рискуя выдаваемыми также рискующим предприятиям кредитами и «рисуя» порой при этом отчётность, чтобы продержаться до лучших времён. Да, наверное, это - не вполне добросовестная практика. Однако пытаться в нынешней небывало тяжёлой ситуации, наращивать надзорный прессинг, тупо игнорирующий экономические реалии, значит оставлять всё меньше возможностей для выживания даже здоровых, прежде нормально функционирующих кредитных организаций, создавать всё больший вакуум предложения банковских услуг, сужать и без того сокращающееся конкурентное пространство.
Спору нет, браться за «оздоровление» или «очищение» банковской отрасли надо. Но не тогда, когда она, в условиях финансового кризиса, и без того «дышит на ладан», когда прибыль абсолютного большинства кредитных организаций (включая и самые крупные из них) стремительно сокращается, убытки растут, а капитал падает.
Не следует ли приступить к такой «очистительной» кампании в тот момент, когда, наконец, начнётся устойчивый и динамичный рост реального сектора экономики, когда на рынке существенно вырастет спрос на посреднические банковские услуги, начнёт снижаться просроченная задолженность, восстановится широкий спектр рентабельных финансовых операций в основном сегменте деятельности - потребительское и коммерческое кредитование, торговое и проектное финансирование, ипотечные программы и т.д. А иначе к моменту начала экономического подъёма в стране вовсе не останется ни сколько-нибудь широкого конкурентного пространства на финансовом рынке, ни даже самих финансовых институтов, за исключением нескольких «особ, приближенных к императору».
В бурно растущей экономике и в принципе легче «отделить зёрна от плевел». То есть определить и убрать с рынка действительно «заточенные» под «нишевые» операции, и ничем более не занимающиеся «эрзацбанки», оставив на нём реально «здоровые» универсальные кредитные институты, предоставляющих весь набор финансовых услуг населению и предпринимательству.
Заниматься же «очищением», или «оздоровлением» (в излюбленных терминах регулятора), банковской системы сегодня, когда она едва подаёт признаки жизни - всё равно, что предлагать больным реанимационного отделения сдавать нормы ГТО, то есть, по сути, добивать их, лишая всяких шансов на выздоровление.
