Новости

Еженедельник "Профиль" (№ 29 от 15 августа 2011 года) опубликовал статью Президента ММВА А. Мамонтова, посвящённую актуальным проблемам банковского надзора в России. Ниже приводится полный текст статьи:

А. Мамонтов, Президент ММВА

Зона вне надзора
(Недоподнадзорные, или Кто следующий?)

То, что в России систему банковского надзора пора не просто менять (или, так сказать, "совершенствовать"), а, чуть ли, не создавать, заново, говорится давно и неоднократно. Это понимают даже сами руководители ЦБ (правда, уже сложившие с себя высокие полномочия). Бывший зампред Банка России, курировавший в нём как раз вопросы надзора, Дмитрий Тулин еще в 2009 году откровенно признавался на страницах одного из журналов: «Горькая правда заключается в том, что настоящего банковского надзора в России пока не существует, есть лишь отдельные его фрагменты…. Организация и логика его работы построены по принципу «ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад»!

Полагаю, в данном случае, это - лишь самые мягкие формулировки, которые позволил себе осторожный и деликатный автор.

Если же говорить прямо, без эвфемизмов, надзора в России вовсе нет. В России есть не надзор (то есть единая ко всем жёсткая система норм, требований и подходов), а контроль, точнее контролирование, или, если хотите, "крышевание", то есть, избирательность, фаворитизм и "индивидуальный подход" к различным кредитным организациям. Причем не столько со стороны регулятора, практически ничего не решающего, сколько со стороны различных ветвей и органов власти. Чем иначе объяснить, например, то, что по вырвавшемуся публичному признанию первого зампреда ЦБ Алексея Улюкаева такая поднадзорная структура, как Банк Москвы, оказался вдруг некоей «особой зоной периода лужковского руководства». Там, оказывается, «не всегда можно было применить инструментарий регулятора», который видите ли «сталкивался с противодействием тех институтов, годами складывавшимся в Москве».
 
Итак, принимая лепечущие, жалкие оправдания беспомощного «надзирателя», мы с вами, уважаемые граждане-налогоплательщики, должны принять как должное то, что Банк Москвы неподнадзорен, так как это видите ли «особая лужковская зона». Ну что ж, зато, теперь, по крайней мере, многое прояснилось. Например, почему в своё время абсолютно вне надзора оказался банк «Глобэкс» с абсолютно надутым фиктивным капиталом, санация которого три года назад обошлась, по оценке того же Дм. Тулина в 80 млрд. руб. Вероятно, потому, что он тоже числился в «особой зоне» (кстати, злые языки утверждают, что среди его покровителей числились высокие милицейские чины). В известной и скандальной истории с банкротством Межпромбанка робкому регулятору (как же мы ему сочувствуем!) тоже так и не удалось своевременно «войти», вероятно, всё по той же «зональной» причине – ведь по слухам он был в «зоне интересов друзей высшего должностного лица».

Да, уж…Незавидна, однако, участь регулятора, на долю которого, остался надзор только за теми банками, которые находятся вне зоны интересов сильных мира сего, каких-либо влиятельных лиц, ведомств и структур. Ну что, ж, работать-то надо. Вот мы с вами и слышим регулярные реляции об отзыве лицензий у банков, имена которых мало о чём говорят и уход с рынка которых практически ничего не значит, а многомиллиардного ущерба не наносит.

Из-за вросшей в систему нашего т.н. «надзора» ущербности, сервильности и постоянной оглядки на власть предержащих, регулятор регулярно спотыкается на пороге именно крупнейших (и, конечно, аффилированных) финансовых институтов. Помимо вышеназванного «Глобэкса», этого «чемпиона по фальсификации финансовой отчётности» (по выражению того же Дм. Тулина), есть и целый ряд иных «призёров». Так, ущерб от санации расхищенного Банка Москвы, от упущенных надзорных возможностей при разворовывании Межпромбанка, банковской группы ВЕФК, встал уже в сотни миллиардов рублей. Мисменеджмент руководства целой группы банков (не будем перечислять, они, санированные, продолжают работать), проводивших накануне кризиса рискованную кредитную и инвестиционную политику, обошёлся санаторам также в круглую сумму, исчисляемую десятками миллиардов рублей.

Кто следующий? Да очень просто. Тот, кто очень крупный и находится в «зоне» чьих либо интересов (и не важно, при этом каких, - государственных ли, муниципальных ли, всесильно силовых или банально криминальных) и где, по вышеприведённому признанию, «не всегда можно применить инструментарий регулятора".

Теперь скажите, почему мы, руководствуясь этим выводом, должны верить в незыблемость и благополучие таких финансовых столпов, как банк, созданный когда-то для обслуживания внешней торговли, - зона интересов государства (стало быть, неподнадзорен или малоподнадзорен, - впору привыкать к неологизмам), но проводит чрезвычайно рискованную политику по приобретению бросовых активов? Почему мы должны беспечно считать высоконадёжным банк, который принадлежит газовой монополии (тоже ведь как бы недонадзорен?), но который, по мнению большинства аналитиков, является одним из самых закрытых российских банков? Как нам относиться с доверием к одноимённому с нашей страной банку, стремительно растущему и скупающему другие крупные банки, но также чрезвычайно закрытому и принадлежащему кругу влиятельнейших лиц? Ведь он тоже находится в «зоне интересов», и, стало быть, затруднён для надзора.

Можно ли что-то изменить в нашем надзоре и сделать его действительно эффективным? Не будем наивны, конечно, нет. Именно потому, что, как это ни странно прозвучит, виноват в этом не надзорный орган. Просто самой власти, по-видимому, именно такой «надзор» и нужен. То есть, как бы никакой, как бы для видимости... То есть такой, который не мешает всем влиятельным персонам или ветвям власти «контролировать», «патронировать», «крышевать» «свои» кредитные организации. Вспомните, ещё в феврале 2007 года на парламентских слушаниях в основном докладе прозвучал вывод о том, что организационная структура надзора «заточена под применение неформальных методов борьбы с банками, а кадры обучены именно этим методам», что «субъективизм, произвол и двойные стандарты открыто возведены на уровень официальной надзорной идеологии». Изменилось ли что-либо с тех пор? Как показывают события с крушением крышованных банков – нет.